Первое издании «Утопии» подготовил друг автора философ Эразм Роттердамский, и вышло оно в бельгийском университетском городе Лёвене. Полное название книги – «Золотая книжечка, сколь полезная, столь и забавная о наилучшем устройстве государства и новом острове Утопия». Первая часть представляет собой памфлет на английские политические и экономические реалии той поры, а во второй части рассказывается об общественном и государственном устройстве якобы открытого острова Утопия.

Книга настолько впечатлила современников и потомков, что название этого острова стало нарицательным и дало название целому жанру мировой литературы, повествующему об идеальном общественном устройстве, а в ХХ веке возник еще и жанр антиутопии, рисующий антигуманное и недемократическое общество, каковое по неутешительному прогнозу авторов может возникнуть в будущем.

Полувековой юбилей «Утопии» отмечается в Англии, Бельгии и Голландии, а также в других странах Европы и мира.

Семь утопий, которые потрясли мир: Томас Мор, Франсуа Рабле и другие

Что общего у Франсуа Рабле и современных либералов? Как неудачно пошутил Эдмунд Берк? Зачем анархисты придумали жанр триллера?

«Утопия» Томаса Мора, написанная в 1516 году, дала название соответствующему жанру в литературе. Утопия — это островное государство. В этом государстве правит король, но высшие административные должности — выборные. Проблема, однако, в том, что каждый гражданин Утопии накрепко привязан к своей профессиональной корпорации, а значит, не имеет никаких шансов получить доступ к управлению. Поскольку правители слишком далеки от народа, на острове нет единой продуманной идеологии: утверждается вера в единое божество, но «детали» каждый волен продумывать по собственному усмотрению. Можно быть христианином или язычником. Нельзя говорить, что одни боги лучше других или что никаких богов вовсе не существуют.

На острове нет денег и частной собственности, распределение полностью вытеснило свободный товарооборот, а вместо рынка труда — всеобщая трудовая повинность. Утопийцы работают не очень много, но только потому, что грязную и тяжелую работу выполняют рабы. Островитяне «обращают в рабство своего гражданина за позорное деяние или тех, кто у чужих народов был обречен на казнь за совершенное им преступление».

В таких условиях невозможно никакое эстетическое разнообразие: жизнь одной семьи ничем не отличается от жизни другой, язык, нравы, учреждения, законы, дома, и даже планировка городов по всему острову одинаковы. Все утопийцы носят идентичную одежду:

Что же касается одежды, то, за исключением того, что внешность ее различается у лиц того или другого пола, равно как у одиноких и состоящих в супружестве, покрой ее остается одинаковым, неизменным и постоянным на все время, будучи вполне пристойным для взора, удобным для телодвижений и приспособленным к холоду и жаре… Когда утопийцы выходят на улицу, то надевают сверху длинный плащ, прикрывающий упомянутую грубую одежду. Цвет этого плаща одинаков на всем острове, и притом это естественный цвет шерсти.

Томас Мор. Утопия

Конечно, проект английского писателя никогда не был осуществлён, но отдельные его черты легко узнать в государствах нашего времени. И дело не в забавных параллелях, а в универсальных закономерностях. Например, нет никакого смысла в демократической процедуре, если доступ к пульту управления государством могут получить только в плохом смысле «избранные». Отказ от частной собственности неизбежно ведет к культурной унификации наподобие лагерной — это понимали уже читатели XVI века. И еще одна очевидность: без технологического рывка (а об НТП Томас Мор не задумывался) снизить трудовую нагрузку с одних можно только за счет сверхэксплуатации других. Весьма поучительно.

Средневековье — это эпоха, которая придумала Будущее. Но каким оно было в представлениях интеллектуалов той эпохи?

«Утопия» Мора была настолько популярна и породила такую волну подражаний, что очень скоро появились и первые утопии-пародии. Самая известная из них — описание Телемского аббатства из первой книги романа Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль».

После победы над королём Пикрохолом великан Гаргантюа решил наградить своего верного слугу монаха Жана Зубодробителя и предложил ему на выбор любое аббатство в своем королевстве. Но брат Жан отказался, пожелав вместо этого «основать обитель, не похожую ни на какую другую».

Гюстав Доре. Девиз Телемского аббатства «Делай, что хочешь». Иллюстрация к «Гаргантюа и Пантагрюэлю». 1854 год

Жизнь в этом монастыре построена на отрицании традиционных монашеских добродетелей: целомудрия, бедности и послушания. Каждый телемит мог сочетаться законным браком, быть богатым и пользоваться полной свободой. Само название аббатства происходит от греческого слова thelema, которое в средневековой философии означало «выбирающую волю».

Вся их жизнь была подчинена не законам, не уставам и не правилам, а их собственной доброй воле и хотению. Вставали они когда вздумается, пили, ели, трудились, спали когда заблагорассудится; никто не будил их, никто не неволил их пить, есть или еще что-либо делать. Такой порядок завел Гаргантюа. Их устав состоял только из одного правила: ДЕЛАЙ ЧТО ХОЧЕШЬ, ибо людей свободных, происходящих от добрых родителей, просвещенных, вращающихся в порядочном обществе, сама природа наделяет инстинктом и побудительною силой, которые постоянно наставляют их на добрые дела и отвлекают от порока, и сила эта зовется у них честью. Но когда тех же самых людей давят и гнетут подлое насилие и принуждение, они обращают благородный свой пыл, с которым они добровольно устремлялись к добродетели, на то, чтобы сбросить с себя и свергнуть ярмо рабства, ибо нас искони влечет к запретному, и мы жаждем того, в чем нам отказано.

Франсуа Рабле. Гаргантюа и Пантагрюэль

История Телемской обители — первая либеральная утопия. Её изъян виден невооруженным глазом. Этот общественный идеал не для всех, а только для людей со светлыми и чистыми лицами, хорошим происхождением и воспитанием. Логическое развитие этой идеи — элои и морлоки Герберта Уэллса.

Весной 1918 года В.И. Ленин выдвинул план монументальной пропаганды: памятники, скульптуры, фрески и барельефы должны были продвигать идеологию новой власти. Идея была заимствована вождем мирового пролетариата из книги Томмазо Кампанеллы «Город солнца», пожалуй, самой известной и самой «тоталитарной» из всех утопий.

В Городе Солнца, по замыслу утописта, прямо на стенах должны были быть изображены всевозможные учебные пособия: деревья, животные, небесные тела, минералы, реки, моря, горы. Владимир Ильич хотел чего-то подобного. Но монументальная пропаганда — далеко не единственная общая черта соляризма и большевизма.

Все беды, все преступления, считал Кампанелла, от двух вещей — от частной собственности и от семьи. Поэтому в Городе Солнца всё общее, а моногамный брак и право родителей на ребенка объявлены пережитком прошлого. Солярии трудятся только вместе, едят только в общих столовых, спят только в общих спальнях.

Идеи демократии соляриям чужды. Во главе города каста жрецов-учёных: верховный жрец, по имени Метафизик или Солнце и его соправители — Мощь, Мудрость и Любовь. Их никто не выбирает, наоборот верховные правители назначают всех более мелких начальников, жрецов-ученых низшего ранга. Наука — религия соляриев. Цель их жизни — восхождение по ступеням рационального знания. И выстроена она в строгом соответствии с научными принципами, которые в свою очередь применяют к бытовой эмпирике жрецы:

Наверху храма пребывают двадцать четыре жреца, которые в полночь, в полдень, утром и вечером, четыре раза в сутки, поют Богу псалмы. На их обязанности лежит наблюдать звезды, отмечать их движения при помощи астролябии и изучать их силы и воздействие на дела человеческие. Таким образом, знают они, какие изменения произошли или имеют произойти в отдельных областях земли и в какое время, и посылают проверять, действительно ли там случилось, отмечая и верные и ложные предсказания, дабы иметь возможность предсказывать впредь с наибольшей точностью на основании этих данных. Они определяют часы для оплодотворения, дни посева, жатвы, сбора винограда и являются как бы передатчиками и связующим звеном между Богом и людьми. Из их среды по большей части и выходит Солнце.

Читаешь и думаешь: что с этой стройной системой не так? Где она дает сбой? Почему общество, управляющееся учеными и на началах науки… нежизнеспособно? Видимо, потому, что человек не может быть счастлив без возможности побыть наедине с собой, со своей женой, детьми, любимыми вещами и даже своими грехами. Утопия Кампанеллы, равно как и любая другая социалистическая утопия, этого счастья человека лишает.

При дворе герцога Бэкингема (сына того самого Бэкингема) трудился на какой-то бумажной работе француз Дени Верас. В 1675 году он выпустил романчик «История севарамбов» — средней руки литературное произведение, которое, однако, вошло в историю как первая беллетризированная утопия. Описание идеального общества впервые оказалось встроено в относительно увлекательный приключенческий сюжет.

Где-то в Индийском океане английское судно «Золотой дракон» попадает в шторм и тонет. Выжившие члены экипажа попадают на неизвестный материк, где знакомятся с мудрым и прекрасным народом северамбов. Путешествуя по материку, они постепенно знакомятся с устройством и обычаями различных северамбских городов. Самым лучшим городом оказывается Севаринд, которым управляет мудрый король Севариас, чья власть ограничена народным собранием, где нет частной собственности (да что ж такое!), сословного деления, эксплуатации человека человеком и где невозможен праздный образ жизни. В стране севарамбов не упразднен институт брака, а прелюбодеев даже публично наказывают. Религия севарамбов лицемерна. С одной стороны, продвинутые интеллектуалы «больше отдают дань доводам разума, чем откровению». С другой, для народных масс в городе существуют яркие богослужения, длинные и красивые молитвы, святыни и храмы. Зачем? Верас отвечает на этот вопрос так:

Религия обязывает севарамбов повиноваться высшим, тем более что они не только признают солнце своим королем, но поклоняются ему как богу и верят в то, что оно является источником всех благ, которыми они обладают. Поэтому они глубоко почитают законы и формы управления их государства, веря, что они установлены самим Солнцем через посредство его наместника Севариаса. Кроме того, получив хорошее воспитание, они с детства привыкают к повиновению законам; это становится как бы врожденным, и чем больше они в них вникают, тем охотнее они им подчиняются и тем справедливее и разумнее они им кажутся.

Дени Верас. История Севарамбов

Тезис о том, что «служители культа обслуживают интересы правящего класса», изобретен, как мы видим, далеко не XX веке.

Эдмунд Берк — родоначальник идеологии консерватизма. А его «Оправдание естественного общества» — первая консервативная утопия. Она была написана Берком в ответ на «Письма об изучении и пользе истории» виконта Генри Болингброка, в которых последний, будучи деистом, нападает на Церковь. Берк, что интересно, защищает не институты религии, а институты государства, показывая, что в их ликвидации столько же смысла, сколько в ликвидации церковных учреждений.

Писатель прибегает к иронической форме изложения. Он описывает все известные человечеству формы правления и, в конце концов, говорит: посмотрите, все они — прямыми или окольными путями — ведут человека к рабству. Поэтому давайте вовсе откажемся от государства и будем жить по законам «естественного общества»:

Если политическое общество, какую бы форму оно не имело, уже превратило большинство людей в собственность немногих, если оно привело к появлению видов труда, в которых нет необходимости, а также пороков и болезней, ранее не известных, удовольствий, противных природе, если во всех странах оно сокращает жизнь миллионам человек и повергает эти миллионы в крайне жалкое и плачевное состояние, то разве мы должны по-прежнему поклоняться столь вредному идолу и ежедневно приносить ему в жертву свои здоровье, свободу и мир? А может, мы должны с презреньем пройти мимо столь ужасного нагромождения абсурдных идей и гнусных дел, считая, что выполнили свой долг, показав убогое жульничество и нелепые фокусы нескольких сумасшедших… Совершенно иная картина в естественном состоянии. Здесь нет нужды ни в чем, что дает природа. В этом состоянии человек не может испытывать иные потребности, кроме тех, что могут быть удовлетворены весьма умеренным трудом, а потому тут нет рабства. Нет здесь и роскоши, ибо никто в одиночку не может создать необходимых для нее вещей. Жизнь проста, а следовательно, счастлива.

Эдмунд Берк. Защита естественного общества

Берк, повторимся, иронизирует. Его точка зрения заключается как раз в том, что никакое развитие общества невозможно без исторической преемственности, без опоры на уже существующие политические, общественные и религиозные институты. Для него существующее государство — естественно, а любой революционный проект, ломающий через колено социальную действительность, искусственен. Тезис — на все времена.

Почему идеальное государство Платона так нравилось средневековым книжникам? Как куртуазный роман мог влиять на политические проекты? И по какой причине протестантские секты хотели отменить брак и частную собственность? Чтобы найти ответы, надо просто понять, откуда взялись утопии

Иронию Берка многие не заметили и всерьез посчитали его теоретиком анархизма. Одним из таких нечувствительных к юмору людей оказался Уильям Годвин, создатель первой анархической утопии. В начальной части своего труда «Исследование о политической справедливости» он по большей части пересказывает Берка, а во второй — предлагает позитивную программу.

В центре мировоззрения Годвина стоит индивидуум, всё поведение которого определяется разумом. Здоровым и правильным может быть только то общество, что построено на принципах разума. Истина одна, а значит истинное устройство общества только одно. Вряд ли стоит искать это устройство в прошлом, потому что (см. Берка) вся история человечества — это история преступлений, это история насилия государства над индивидуумом. Да и не только государства, а вообще всего, что закрепощает разум, навязывает ему унифицирующую норму.

Человек в мировоззрении Годвина — это вечный Уилл Смитт, вечный «враг государства», противостоящий вселенскому Госдепу. Кстати столкновение всесильного преследователя и маленького, но упорного беглеца, — главный мотив романа Годвина «Калеб Вильямс», задуманного для популяризации идей «Исследования». Жанр триллера коренится в политической философии раннего анархизма.

Годвин считает, что человечество ждет Новая Эра, когда на смену государствам придут небольшие и самодостаточные общины, населенные новыми людьми.

Новый человек во всех
своих действиях будет руководствоваться исключительно велениями своего собственного
разума; мысль и деятельность каждого будут
направлены на общее благо. Из всех форм зависимости между людьми сохранится лишь
моральная зависимость. Никакой внешней
регламентации, никакого принудительного
единообразия, стесняющего развитие человеческого духа, не будет. Сохранится лишь свободное воздействие людей друг на друга в
форме общественной оценки поведения индивидов. Общество будет влиять на человека, но
не грубой силой, а доводами разума.

Уильям Годвин. Исследование о политической справедливости

Книжка Этьена Кабе «Путешествие в Икарию», вышедшая в 1840 году, по содержанию малопримечательна, а по художественному исполнению – посредственна. Со времен Томаса Мора прошло более 300 лет, и сочинения в жанре «Идеальное общество в неведомом краю» давно перестали быть оригинальными. Кабе в 50-й раз предлагает все отнять и поделить, ввести необременительную, но всеобщую трудовую повинность, строго и научно обоснованно регламентировать жизнь.

Вроде ничего нового, но книжка стала безумно популярной и, видимо, эта популярность стала одним из знамений, предвещающих всеевропейскую революционную грозу 1848-1849 годов. Тем более, что икарийцы Кабе вовсе не благодушны. Они рассуждают о том, что их идеи должны быть распространены по всему миру, а затем, когда «трудящиеся всех стран» этими идеями проникнутся, Икария должна выступить в Крестовый поход для насаждения нового общественного устройства.

Мы хорошо сделали, что сперва занимались только нашими внутренними делами и не стремились распространять наши отношения вовне. Мы даже хорошо поступили, когда не старались стать известными отдельным нациям и посылали к ним только тайных комиссаров. Но не настало ли время ознакомить с нами весь мир? Посмотрите, как велико теперь наше могущество! Нам больше нечего опасаться… Свыше двух миллиардов в золотых и серебряных слитках и сосудах и свыше миллиона солдат позволяют нам предпринять все, ибо если бы республика провозгласила крестовый поход в пользу общности, то я убежден, что свыше миллиона молодых граждан добровольно стало бы под знамя пропаганды коммунизма. И если бы это знамя явилось народам, сколько союзников, сколько миллионов угнетенных в первую очередь захотело бы стать в ряды вокруг знамени свободы! Никогда народ или завоеватель не имел в своих руках подобной силы… Нужно поднять знамя общности во Франции или Англии, потому что это знамя, отправившись из одной или другой из этих великих стран, обойдет всю остальную Европу, и мы одним ударом освободим весь мир.

Этьен Кабе. Путешествие в Икарию

Среди многочисленных поклонников Икарии был и молодой философ, студент Берлинского университета Карл Маркс. Ему очень понравились идеи Кабе, изобретенный французским писателем термин «коммунизм» и некоторые яркие фразы вроде «От каждого по способностям, каждому по потребностям». Потом что-то подобное Икарии последователи Маркса строили в XX веке.

Подготовил Тимур Щукин, бакалавр теологии, магистр лингвистики

Рекомендуем

Утопия

Математическая карта острова в «Утопии» Томаса Мора

(Inside Science) — В 1516 году сэр Томас Мор написал художественное произведение об идеальном обществе, живущем на острове.В тексте он дал пять подсказок о том, как будет выглядеть остров. Расчеты, возможно, раскрыли истинный размер и форму того острова, который он назвал Утопией.

«Все подсказки довольно ясны», — сказал Эндрю Симосон, математик из Королевского университета в Бристоле, штат Теннесси.

Мор, английский юрист и философ, написал « Utopia » как критику Англии времен правления Генриха VIII. Название означает «нет-место» или «нигде». За последние 500 лет некоторые картографы ломали голову над описанием острова, данным персонажем Рафаэлем Хитлодеем, который утверждает, что когда-то жил на нем.

Хитлодей объяснил, что Утопия похожа на полумесяц с рогами, окружающими круглую гавань на восточном конце. В его центре была столица, 54 города-государства и река, повторяющая географию Англии. Он изложил другие ограничения по интервалам и размерам.

На протяжении многих лет несколько художников пытались создать карты острова, но эти попытки не увенчались успехом, потому что они не соответствовали некоторым подсказкам.

Но подойдя к ней как к математической задаче, называемой оптимизацией, Симосон полагает, что он разработал карту, которая, наконец, работает.

Проект начался в июле 2015 года в Эри, штат Пенсильвания, когда Симосон ожидал рождения своей первой внучки. Ожидая, он рискнул перейти улицу в библиотеку.

Он открыл копию Utopia , которую прочитал на втором курсе колледжа в 1972 году. Он пролистал и заметил описание Хитлодея.

Он подумал: «О, вау, это забавная математическая задача».

Симосон просмотрел несколько иллюстраций в Интернете и заметил, что ни одна из них не соответствует всем подсказкам.Некоторые сделали реку слишком длинной. Другие не учитывали города или располагали рожки полумесяца слишком далеко друг от друга. Он решил сделать свою собственную карту, используя исчисление, область математики для вычисления площади, изобретенную примерно через 150 лет после Utopia .

Он перевел подсказки в пять уравнений и решил изобразить побережье и гавань острова в виде эллипсов.

Тем не менее, некоторые детали Hythloday были неоднозначными. Итак, чтобы математические расчеты сработали, Симосон предположил, что остров симметричен относительно воображаемой линии, которая пересекает вход в гавань и делит остров на две равные части.Он также интерпретировал расположение столицы в центре острова как точку, под которую вы поместите карандаш, если попытаетесь сбалансировать остров на острие карандаша.

Затем он использовал стандартную компьютерную программу для одновременного решения всех пяти уравнений, рассказывая ему, как построить карту с наименьшей возможной площадью.

«Я был несколько удивлен, что компьютер смог так хорошо найти решение», — сказал он. «Я не был уверен, что компьютер справится с тем, как я его настроил.

Он смог втиснуться в каждый город-государство, не нарушая ограничений Хитлодея. Он добавил два резервуара с водой, чтобы обойти конечное условие о длине острова, и проблема была решена.

Он сказал, что есть и другие потенциальные модели, которые все еще могут удовлетворять всем условиям Мора. Текущий, однако, имеет наименьшую возможную площадь.

Он опубликовал исследование в феврале в журнале Math Horizons и представил исследование на ежегодной конференции Bridges по математике и искусству в Ювяскюля, Финляндия, 10 августа.

«Это интересное интеллектуальное упражнение, и это весело», — сказал Чет Ван Дузер, независимый историк средневековых карт и карт эпохи Возрождения, не участвовавший в исследовании. «Я не думаю, что Томас Мор действительно хотел, чтобы читатель сделал или ожидал, что читатель сделает это».

Он указал, что фамилия путешественника, Хитлодей, в переводе с греческого означает «торговец чепухой». И когда Хитлодей попытался назвать местонахождение острова, кашель слуги перекрыл слова.

Математика «увлекла бы Мора», — сказала Энн Прескотт, литературовед эпохи Возрождения из Барнард-колледжа в Нью-Йорке, которая не участвовала в исследовании.«И чтобы сказать, мальчик, что его описания просто не очень хорошо работают, вам нужна такая причудливая математика, чтобы заставить их работать, да, я думаю, это часть его шутки».

Эндрю Сильвер — автор статей для Inside Science. Он создавал интерактивные визуализации для журнала Quanta Magazine и писал для таких изданий, как Science, Physics World и Live Science. Подпишитесь на него в Twitter @asilver360.

Примечание редактора: эта история была изменена, чтобы упомянуть, что исследование было первоначально опубликовано в Math Horizons.

Карта памяти Амброзиуса Гольбейна для утопии сэра Томаса Мора. Значение шедевра графики начала шестнадцатого века

В 1997/98 году специальная выставка в Национальной галерее в Лондоне отметила завершение очистки и реставрации картины Жана де Дентевилля и Жоржа де Сельве, которая называется Послы (НГ 1314). Выставка сопровождалась пояснительной публикацией ² , спонсируемой, как и выставка, компанией Esso UK plc.Эта работа, пятая в серии Создание и значение , « место (d) недавно отреставрированной картины в ее техническом, научном и историческом контексте», и значительное внимание уделялось черепу на переднем плане, косой косая черта которого является такой сложной загадкой в ​​композиции. Чтобы проиллюстрировать, как был достигнут эффект, показаны как фотографические, так и компьютерные регенерированные изображения анаморфного черепа Ганса, и обсуждается его значение как memento mori , напоминание о смертности.

Собственное дразнение Амброзиуса memento mori получило широкую огласку в 1998 году, когда Питер Акройд опубликовал свою книгу Life of Thomas More ³ и использовал карту Utopia 1518 года для полностраничной иллюстрации на обратной стороне книги. суперобложка. Он вполне заслуживает этого разоблачения, даже если его полное значение не было признано, поскольку это произведение равноценно анаморфотному черепу Ганса.

Первые три издания Утопии Мора

Можно воспользоваться привилегией изучить примеры первых трех изданий Утопии Мора в Британской библиотеке на Юстон-роуд.Они датируются 1516 годом (C27 b30), 1517 годом (C65 e1, по общему мнению, собственная копия Генриха VIII) и 1518 годом (G.2398) и находятся в очень хорошем состоянии.

Публикация карт и вклад Эразма

В декабре 1516 года « Утопия » Томаса Мора была впервые опубликована в оригинальном латинском тексте Тьерри Мартенсом из Лувена. Мор завершил рукопись только в сентябре, и за публикацией наблюдали Дезидериус Эразм из Роттердама и новый друг Мора Питер Жиль (или Эгидий), городской клерк Антверпена.Это первое издание было проиллюстрировано эскизной картой Утопии, приписываемой 22-летнему Амброзиусу и озаглавленной UTOPIAE INSULAE FIGURA (рис. 1). Нет ничего сложного в том, что заказ возможен, поскольку в 1514/5 г. Амброзиус и Ганс совместно работали над иллюстрациями на полях для издания Фробена собственной книги Эразма «В похвалу глупости », которая была опубликована в Базеле в 1515 г. и Эразм, как уже было сказано, был акушером первого издания Utopia .Вопрос возникает при сравнении наивности этой первой «карты» с изощренностью более поздней карты.

Амброзиус Гольбейн 1516. С любезного разрешения Британской библиотеки. C 27.b.30, фронтиспис

Карта издания 1516 г. грубо вырезана и лишь схематично соответствует тексту, по масштабу не имеющего к нему никакого отношения. Акройд ⁴ указывает, что остров, как описано в книге, имеет те же размеры, что и Англия, с количеством городов-государств, соответствующим количеству графств, плюс Лондон, на который последний город похож главный город острова.Эти города-государства уменьшены до шести на карте.

Река острова, Anydri , или безводная, берет начало в небольшом водопаде (обозначенном fons ) слева от карты, а ее устье ( ostium ) открывается в закрытую гавань справа . Его течение разделяет главный город Амауротум ( Civitae Amaurotum ), который занимает верхнюю центральную часть, хотя мост, пересекающий реку и соединяющий две части города, не нарисован, что является позором, учитывая описание в тексте, которое , в первом английском переводе Робинсона в 1551 году описывает структуру: ‘….не из пилеев и не из дерева, а из каменной кладки, с великолепными и прочными археями…» башня построена». ⁵

Показаны три морских судна. Слева, частично затененный, один кажется выброшенным на берег; справа плывет небольшое судно с неясно изображенным членом экипажа, а на переднем плане корабль стоит на якоре, его тросы натянуты против очень сильного приливного течения.На длинном вымпеле изображено загадочное обозначение: •N O (изменено на •N•O•R на второй карте).

Единственная фигура на борту довольно жестко прислонилась к полубаку и, кажется, смотрит от нас в сторону Острова. Вдалеке горизонт занимает значительный массив суши, и показано одно из вассальных государств. У многих зданий есть шпили, но ни на одном из них нет христианского символа, поскольку островитяне, как их описывает Мор, не знали веры, и вся книга представляет собой гуманистическую и, возможно, эллинистическую апологию, тщательно избегающую любой конфронтации с церковным учением.

Учитывая очень короткое время, отведенное на изготовление гравюры на дереве, в дополнение к другой гравюре на дереве с утопическим алфавитом, разработанной другом Мора Жилем, которая также фигурирует в первом издании, карта не такая грубая, как могла бы быть. . То, что в целом есть малейший намек на череп, становится более очевидным при ретроспективном взгляде на вторую карту, чем при первом взгляде.

Карта в третьем издании

Второе издание Утопии , изданное в Париже в 1517 году Жилем де Гурмоном, не имело никаких иллюстраций.Затем, в марте 2518 г., третье издание Фробена было напечатано в Базеле, и оно было опубликовано вместе с другими работами Мора и Эразма в одном большом томе, над иллюстрациями которого снова работали Амброзиус и Ганс.

Это издание содержало на стр. 12 новую гравюру на дереве Утопии, на этот раз озаглавленную UTOPIAE INSULAE TABULA (рис. 2) (точнее, Tabula — карта, где figura — фигура или форма), и на этот раз авторство определенно сделано Амброзиусу.(Оксфордский компаньон по арту , похоже, ошибается, называя Ганса художником, поскольку в качестве источника приводит Die Malerfamilie Holbein 1960 года ⁶ , что ясно в отношении атрибуции Амброзиуса, которого нет в списке. в Companion .)

Эта вторая карта не является, как предполагал Луптон, ⁷ перекройкой первой, и, как было сказано ранее, существует такая разница в реализации между двумя, что оставляет место сомневаюсь, что Амброзиус вырезал первое.Если да, то развитие мастерства за два года весьма примечательно, а временной интервал на самом деле почти наверняка меньше двух лет. Луптон (стр. lxix) отмечает, что, судя по разбивке на страницы и письмам Фробена, базельское издание могло быть вторым и могло быть опубликовано в 1517 г. до парижского издания, если бы Фробен не пытался втиснуть слишком много в одно объем. На иллюстрации показано, насколько разные по размеру эти два издания. (3)

G 2398, 1516 и C27 b 30, 1518. С любезного разрешения Британской библиотеки. Фотография: Британская библиотека.

Новая карта является зеркальным отражением первой, из которой она явно черпала вдохновение, показывая, что рисунок на втором разрезаемом блоке был ориентирован так же, как исходный отпечаток, а не так, как оригинал блокировать. Нет никаких следов прокалывания или подобного механического переноса, даже корабль на переднем плане, который на первый взгляд кажется почти идентичным, на самом деле отличается во всех измерениях и является вольной копией.Сам остров преобразился, а его визуальное остроумие привело его к тому же стандарту, что и текст, который он сопровождает.

В то время, когда большая часть книжной иллюстрации была религиозной или классической по тематике, считалось, что гравюры Амброзиуса Гольбейна «Утопия» отличаются современным изображением живых людей. Это живое прикосновение видно на с. 25 в том же издании 1518 года, где другая гравюра на дереве, использованная для иллюстрации предыдущей статьи в BDJ , ⁸ , изображает молодого Джона Клемента, приносящего освежение мужчинам, обсуждающим Утопию (хотя горы Швейцарии странно расположены, окружая город Антверпен).

Идея

То, что Амброзиус не использовал аналогичный визуальный реализм для карты и основывал ее на более раннем плане, может рассматриваться как свидетельство того, что он хотел передать нечто большее, чем просто иллюстрацию, и что это было намерение предложить зрителю внимательно изучить, что это может быть.

Возможно, то, что видно на второй карте, является результатом счастливого случая, и когда Эразм или Амброзиус увидели сходство с черепом на первой гравюре на дереве, последний обработал его для второй.Свидетельство, предоставленное кораблем на переднем плане относительно намерения Амброзиуса изобразить его как зубы «черепа» на первой карте, позволяет предположить, что эта идея присутствовала с самого начала, на что указывает Гольбейн, почти сохранивший эти «зубы». на второй карте без изменений.

Более вероятное объяснение состоит в том, что либо с самого начала, либо из-за случайного появления первой карты Эразмус получил специальное поручение создать новый каламбур для имени Мора. Этот визуальный каламбур, основанный на латинском слове «смерть», Mors , хорошо сохранился, а Mori означает как «больше», так и «смерть».Соединение слов memento mori «помнить о смерти» все еще используется в английском языке спустя долгое время после того, как латынь перестала быть универсальным языком, в котором Мор и Эразм чувствовали себя так же комфортно, как и их собственный. Увещевание существовало, по крайней мере, с одиннадцатого века, когда немецкая поэма около 1050 года носила это название, но неизвестно, когда именно «головы смерти» получили общий термин.

Сам Мор сделал похожую игру слов со своим именем, когда имел дело с человеком, который был ему должен.Должник, напомнив Мору, что после смерти ему будет мало пользы от причитающихся денег, закончил « memento morieris » (помните, что мы умрем), на что Мор ответил: «. .. вы имеете в виду memento mori aeris» — помните деньги Мора. ⁹ Мору и Эразму очень понравилась такая игра слов, которую Эразмус использовал в названии своего Encomium moriae (Во славу глупости) ¹⁰ 1509/10 г., завершенного в доме Мора в Баклерсбери на Темзе. , ¹¹ , и это придает вес предположению, что Эразм мог подготовить Амвросия.

Даже во втором издании без иллюстраций есть свидетельство двусмысленности в латинском языке, где великолепная типографская табличка на последней странице (рис. 4) имеет загадочное название MORI DE R. .P (‘ Море, касающееся Rei Publicae’ ?)

1517. С любезного разрешения Британской библиотеки. C65.e.1.

Конструкция черепа

Череп на второй гравюре лучше всего виден полузакрытым глазом и подсознательному эффекту бокового взгляда, точно так же, как требуется наклонный взгляд, чтобы увидеть анаморфный череп Ганса. Детали, однако, доступны для методического анализа, где есть свидетельство особого художественного гения в использовании Амброзием обоих старых элементов, присутствующих на первой карте, в частности, «корабль зубов», который является лучшим ключом к изображения и свежих человеческих фигур, введенных в композицию новой карты.

Названная фигура Гитлодея слева показывает заднюю часть «шеи», направляя взгляд вниз к «плечам». Эти плечи и нижняя граница челюстной кости образованы недавно добавленным массивом земли, на котором стоят фигуры, который, как описано в тексте, когда-то физически соединялся с островом перешейком, который «король Утопус ‘ разделены для создания острова Утопия .

Мужская фигура (Люптон предлагает Жиля, но фигура явно бородатая, а Жиль безбородый в сцене в саду, где его опознают) перемещается в крайне странное положение вправо, с неестественной позицией, пока не осознают, что темной тенью корабельного руля и сильно очерченной одеждой он придает форму передней части нижней челюсти черепа. Третья фигура, самого Мора, вносит свой вклад как в позвоночник, так и в задний край нижней челюсти и ее восходящую ветвь.

Одномачтовое судно, перенесенное с первой карты, и его кильватер (или носовая волна, направление движения неоднозначно) теперь составляют существенный элемент композиции, а само судно напоминает взмах волос , подчеркнутые очертания корпуса и темная зыбь морской воды, обеспечивающая плавную линию от берега острова до Гитлодея. На палубе большого корабля одинокая фигура преображается, становясь элегантным джентльменом, лицом к зрителю и небрежно прислонившись к баку.Грот-мачта своим такелажем определяет носовую полость черепа, а две другие мачты своим такелажем обозначают пределы верхней челюсти (верхней челюсти). Бак и бушприт обманывают зрение, позволяя увидеть правую скулу (скуловую дугу). Аналогичной цели служит на левой щеке выброшенное на берег судно, которое теперь едва опознается как лодка, при случайном взгляде напоминающее свернутый парус и сгибающееся в левый надглазничный обод.

На суше гавань, показанная на карте 1516 года, исчезла, а скала, которая охраняла первоначальную гавань, и форт на ней, были изменены по размеру, ориентации и оптической плотности, а также добавлен ‘ холм брови позади, образуя правую глазницу.Эта уловка Амброзиуса напоминает искусные гротески, которые 50 лет спустя были доведены до пика для габсбургского двора Джузеппе Арчимбольдо (1537–1593 гг.), когда фрукты, овощи или оружие собираются в человеческую голову.

Увеличенные изображения (рис. 5a и 5b) показывают, как различные скалы и здания повернуты лицом влево (вправо с точки зрения зрителя), чтобы получились глазницы и другие особенности черепа. Ребра и обшивка корабля представляют собой зубы ухмыляющейся мертвой головы, причем нижний ряд прямоугольников представляет собой не третий ряд зубов, а костные выступы корней нижних резцов и премоляров.

Рисунок 5: Увеличенные изображения карты Утопии Амброзиуса Гольбейна 1518 г., измененные по сравнению с гравюрой Луптона Утопия Томаса Мора 1895 г. хабары, а течение «сухой» реки теперь перевернуто по сравнению с картой 1516 года, а метки для источника и устья поменялись местами. Д-р Маргарет Пфистер-Буркхальтер ¹² действительно говорит, что возможно, что братья Гольбейн не читали по-латыни, на основании свидетельств того, что другие были наняты для предоставления примечаний к тексту на полях в издании Фробена книги Эразма . В похвалу глупости на которым они работали вместе.Таким образом, переворачивание легенд может быть ошибкой, а не продолжением шутки. Если он действительно не понимал латыни и не читал текста Утопии , то предположение, что Амброзиус разработал образ независимо от текста, как чисто визуальный каламбур, поставленный Эразмом, подкрепляется. Как бы она ни была обозначена, река теперь впадает в открытый океан у правого уха, а не в гавань, как на первой карте, и определяет положение наружного слухового прохода.Чуть ниже находится входное отверстие, где в черепе должна сочленяться нижняя челюсть.

Другие черепа братьев Гольбейн и их анатомические знания

Сохранились доказательства анатомических знаний обоих братьев, и каждый из них был способен создавать либо реалистичные, либо карикатурные изображения черепов. Лучшим сравнительным документом является окончательный иллюстрированный каталог ¹³ , подготовленный для выставки Der Malerfamilie Holbein в Базеле , которая в рамках празднования 500 -летия Университета проходила в Базеле с 4 июня по 25 сентября 1960 г. .Из этого исчерпывающего каталога видно, что карта Utopia стилистически уникальна.

Альтернативные предположительные значения

Утопия череп

Хотя основное значение кажется каламбуром «мори», нет никаких документальных свидетельств этого, и следует, по крайней мере, рассмотреть другие причины для показа черепа. Ни одна из нескольких иллюстраций в издании Фробена не похожа на карту, и поэтому, как уже было сказано, она предлагает исследовать другие сообщения и значения как интеллектуальную головоломку, гораздо менее понятную современному зрителю, так же как значение Ганса. Анаморфный череп загадочен и вызвал много споров.

Выявлять эти смыслы на расстоянии 500 лет рискованно, но зритель шестнадцатого века мог уловить в образе смысл того, что гуманистический реформаторский текст книги был продуктом смертного разума человека, а не вечной уверенностью Бога, и именно поэтому показано, что оно происходит из черепа человека, хотя это изменено изменением второй карты, чтобы включить христианскую символику, отсутствующую на «карте» 1516 года.

В равной степени можно утверждать, что с приходом Реформации череп означал, что придерживаться идей, содержащихся в книге, означало рисковать смертью.Это не исключено, поскольку Гансу, проиллюстрировавшему издание Библии Лютера (1520 г.), пришлось отложить публикацию своей серии «Реформация» с 1526 по 1538 г. Если эта опасность текста была очевидна, то через 10 лет до Амброзия он был в значительной степени прозорлив, но нельзя утверждать, что он не понимал латыни и что он, а не Эразм, был передовым теологическим политиком и философом.

Однако, если эти предварительные интерпретации придут в голову зрителю двадцать первого века, наблюдающему за гравюрой на дереве, как они сделали ранее властям католической церкви, которые поместили Утопию в свой список запрещенных книг, они, вероятно, произошли также как интерпретации для своих современников, пример произведения искусства, обретающего более темную собственную жизнь, не обязательно сознательно задуманную художником и Эразмом, которые с таким же успехом могли искать только остроумный каламбур.

Интерпретация как оригинал

Эссе такого рода должно содержать оговорку. Хотя автору не известно о какой-либо предыдущей интерпретации карты Амброзиуса Гольбейна Утопии как черепа, а также недавних исчерпывающих публикациях о работах Мора, Эразма, Ганса Гольбейна ^14,15 и Послы ¹⁶ почти не упоминают Амброзиуса , 500 лет прошло.

В это время множество репродукций карт Утопии и множество комментариев к книге Мора на языках, которых автор не читает, делают невозможным претендовать на оригинальность в виде черепа под кожей бумаги.

Оригинальность, о которой можно с уверенностью заявить, заключается в использовании специальных методов стоматологии и рентгенографической анатомии зубов при просмотре карт и в размещении Амброзиуса Гольбейна рядом с Гансом как гением искусства эпохи Возрождения.

Утопия и отображение воображаемого

Что-то вроде слабой связи с моим предыдущим постом, на этой неделе я буду писать и думать о еще одном интересном пересечении изображений и текста. В частности, я буду исследовать как старые, так и новые попытки нанести на карту исходный текст Томаса Мора Utopia .

Написано в 1516 году, Мор Утопия — это текст, в котором впервые встречается слово «утопия». знать это сегодня. Происходит от греческого каламбура, который попеременно означает «нет места» и «хорошее место», Утопия касается путешествия некоего Рафаэля Гитлодая к скрытому островному государству, известному как Утопия и отчет о своих выводах в суде в Англии. Книга II Utopia содержит длинные описания география островного государства. Еще пишет:

Остров Утопия имеет ширину в средней части (ибо там она самая широкая) 200 миль.Какая широта продолжается через большую часть земли. За исключением того, что мало-помалу он входит и сужается к обоим концам. Которые, двигаясь по кругу или по компасу в 500 миль, делают весь остров похожим на новолуние. (49).

Книгу

Мора лучше всего помнят за обсуждение социальных практик в Утопии, но эти географические детали вдохновили на несколько попыток визуализировать остров, который я исследую здесь.

Во-первых, позвольте мне представить карту, включенную в оригинальное издание 1516 года Utopia :

Раскрашенная версия карты Утопии 1516 года, включенная в первоначальный выпуск текста.

Карта 1516 года использует несколько репрезентативных ярлыков. Он предполагает 54 города Утопии при наличии всего около 10 рукотворных сооружений на острове. Размер этих репрезентативных структур по отношению к острову по периметру длиной 500 миль также указывает на несоответствия между изображением и текстом.

Издание 1595 года Utopia содержит значительно более внимательную картографию:

Карта Утопии, включенная в издание 1595 года Utopia .

В дополнение к представлению всех 54 городов, описанных в тексте, эта карта подчеркивает детали ландшафта с изображениями холмов, лесов и рек по всему острову. Кроме того, города острова представлены значительно более пропорционально остальной части ландшафта. В целом, карта 1595 года демонстрирует заметно большее внимание к деталям, что в целом создает ощущение правдоподобия. Отображение острова с таким высоким уровнем детализации предполагает более устойчивую концепцию Утопии в тексте.

Переходя к современности, мы можем увидеть интересное столкновение из-за технологического разрыва в том, как сделать карту Utopia . Брайан Гуди в своем эссе 1970 года «Отображение «Утопии»: комментарий к географии сэра Томаса Мора» предпринимает проект по созданию карты Утопии , полностью основанной на том, что он описывает как «статистическое и топографическое описание». из Utopia предоставлено Мором в первых разделах Книги Второй» (15).Он проводит пошаговый анализ компонентов процесса картирования, прежде чем в конечном итоге сделать вывод: «Ответ, к сожалению, слишком прост. More представляет нам Утопию, «Нигде», которую невозможно нанести на карту». (8) Гуди не только считает невозможным собрать детали текста в связную карту, но и предполагает, что это указывает на более крупный проект Мора — невозможное утопическое общество на острове, который невозможно нанести на карту.

Статья Эндрю Симосона 2016 года «Размер и Форма утопии» предлагает резко контрастирующую позицию с Гуди.[я] В этой статье Симосон просматривает текст Utopia , чтобы найти то, что он считает пятью наиболее важными. картографические данные, приведенные в тексте. Описывая их как «подсказки», он перечисляет их как:

Подсказка 1: Утопия имеет форму полумесяца, рога которого ограничивают большую гавань на восточной оконечности.

Подсказка 2: Если мы приблизительно определим срединную линию острова как биссектрису, перпендикулярную двум концам полумесяца, то поперечное сечение Утопии, параллельное средней линии, составит около 200 миль, за исключением крайних точек, где она обрывается до 0.

Подсказка 3: Эта гавань имеет круглую форму с устьем в 11 миль, так что периметр составляет около 500 миль.

Подсказка 4: Утопия состоит из 54 городов-государств, каждый из которых отделен от ближайшего соседа на 24 мили. Каждый город-государство имеет форму квадрата со стороной не менее 20 миль.

Подсказка 5: Столица, расположенная в центре острова, находится примерно в 60 милях от гавани и в 140 милях от противоположного побережья. (65-66)

После того, как Симосон проработал способ, которым предыдущие карты не смогли точно отобразить Утопия , следуя этим пяти подсказкам, он предлагает пять математических формул для более точного определения параметров карты.Для Подсказки 1 он предоставляет «Признак 1: внешнее побережье Утопии будет эллипсом, параметризованным как O = (a cos t, b sint)» (68). Там, где Гуди полагался на аналоговые математические устройства, пытаясь составить карту Утопии , Симосон вводит свои пять математических функций в компьютер.

Компьютерный результат попытки Симосона в 2016 году нанести на карту Утопию.

Другими словами, таинственный скрытый остров Утопия, созданный в 1516 году, удалось правильно нанести на карту только в 2016 году с помощью компьютеров.Тем, кто с подозрением относится к техно-позитивистскому моральному уроку в этом повествовании, следует отметить, что окончательная карта Симосона на самом деле сильно отличается от той, что была получена с помощью компьютера.

Художественный взгляд Симосона на компьютерную карту Утопии.

В конечном итоге близость компьютерной карты к тексту несколько падает короче, и вместо этого мы остаемся с картой, которая выглядит очень похожей на карты 1516 и 1595 годов. Однако эта 500-летняя картографическая борьба кажется подразумевать своего рода все более рациональный способ упорядочивания мира, это последнее обращение, кажется, предполагает переплетенный рассказ о роли карты и их отношение как к воображаемым мирам, так и, возможно, к нашему собственному. Карты дают нам возможность ориентироваться в тексте не только в рационалистический вид упорядочения пространства, но, как показывают эти примеры, образно-художественным способом.

---

[i] Статья Симосона стала кульминацией проекта, предпринятого к 500-летнему юбилею Utopia .

---

Каталожные номера

• Гуди, Брайан Р. «Отображение« Утопии »: комментарий к географии сэра Томаса Мора». Географическое обозрение , том.60, нет. 1, 1970, стр. 15-30.
• Мор, Томас. Утопия . В Three Early Modern Utopias под редакцией Сьюзен Брюс, Oxford University Press, 1999.
• Симосон, Эндрю. «Размер и форма утопии». Мосты Финляндия . Август 2016 г., Ювяскюля, Финляндия.

---

Дилан Каски — аспирант первого года обучения на факультете английского языка Сиракузского университета. Он широко изучает интерактивные медиа и визуальную культуру, уделяя все большее внимание кино и цифровым медиа.

Связанные

Комментарий к географии сэра Томаса Мора на JSTOR

Абстрактный

В первые годы шестнадцатого века сэр Томас Мор, политик, богослов и мученик, писал об идеальном острове, который он назвал Утопией. Во второй книге своей работы он описал форму и социальную географию острова, и, хотя страна была вымышленной, кажется, что есть несколько связей с местами времен Мора, особенно с самой Англией.В этой статье обсуждаются некоторые возможные истоки Утопии и отмечаются проблемы картографирования острова согласно информации, предоставленной Мором. Расположение столицы острова, Амаурота, имеет некоторое сходство с Лондоном, но форма города была основана на концепциях планирования, которые не использовались во времена Мора. Однако концепции Мора оставили свой след в новых городах нынешнего века.

Информация о журнале

Будучи старейшим журналом в Соединенных Штатах, посвященным исключительно географии, и ведущим журналом по географии за последние 150 лет, «Географическое обозрение» содержит оригинальные и авторитетные статьи по всем аспектам географии. The Geographical Review приветствует авторитетные, оригинальные, искусно иллюстрированные и хорошо написанные рукописи по любой важной географической теме. В частности, приветствуются материалы по географии человека, физической географии, природе/обществу и науке о ГИС, особенно если они могут быть адресованы широкому кругу читателей. Мы поощряем эмпирические исследования, основанные на теории, инновационные синтезы, которые предлагают более глубокое понимание явления, и исследования, которые приводят к потенциальным политическим рецептам.Публикации в «Географическом обозрении» всегда были качественными, интересными и доступными как для специалистов, так и для неспециалистов. Авторам предлагается писать статьи, которые им самим было бы интересно читать. Geographical Review также включает специальные материалы, статьи на форумах и специальные обзорные статьи, подготовленные по заказу редактора. Каждый выпуск включает обзоры последних книг, монографий и атласов по географии и смежным областям.

Информация об издателе

Основываясь на двухсотлетнем опыте, Taylor & Francis за последние два десятилетия быстро выросла и стала ведущим международным научным издательством.Группа издает более 800 журналов и более 1800 новых книг каждый год, охватывающих широкий спектр предметных областей и включающих оттиски журналов Routledge, Carfax, Spon Press, Psychology Press, Martin Dunitz и Taylor & Francis. Taylor & Francis полностью предана своему делу. публикации и распространению научной информации самого высокого качества, и сегодня это остается первоочередной задачей.

Утопия — Томас Мор | MindMeister ментальная карта

Утопия — Томас Мор Андреа Тикас

1.Народ нашел счастье через глупости

2. Мор написал «Утопию» с комедийным тоном, что позволило ему говорить правду, рассказывая более глубокую историю.

3. Обзор

3.1. Утопия Томаса Мора представляет собой христианско-гуманистический взгляд на идеальное общество.

3.1.1. Новый узел

3.2. «Море» не просто предлагает теоретический взгляд, но и дает конкретные сведения о том, как создать этот мир.

3.3. Утопия предлагает христианизированную форму республики Платона.

4. Христианский синтез

4.1. Христианский аспект синтеза – это евангелие Христа о заботе о бедных, угнетенных и угнетенных.

4.2. Платоническая, республиканская традиция представляет собой греческий аспект синтеза.

5. Юмор и пародия

5.1. Утопия значит нигде

5.2. Местная политическая система называется ячмень

.

6. Имущество

6.1. Общинной собственности на землю и частной собственности не существует.

6.2. Правительство выделяет вам землю.

6.2.1. Это влияет на общество, потому что, если вам приходится переезжать и делить жилье, качество жилья может быть разным в каждом из них, в некоторых случаях оно может быть плохим, а в некоторых случаях может быть хорошим, поэтому равенства не будет.

6.2.1.1. Новый узел

6.3. Людям приходится переворачивать землю каждые десять лет.

6.4. На домах нет замков

7. Срок службы

7.1. Вы должны изучить сельское хозяйство, прежде чем изучать что-либо еще, по крайней мере, 2 года.

7.2. Женщины и мужчины выполняют одинаковое количество работы и одинаковую работу.

7.3. Все, кто может работать, должны работать.

7.4. люди должны заниматься другими важными ремеслами: ткачеством (в основном женщины), столярным делом, кузнечным делом и каменной кладкой.

7.5. Только надо работать по 6 часов в день.

7.6. Люди, которые могут стать образованными или учеными, могут стать чиновниками.

8. Рабство

8.1. В каждом доме минимум 2 раба.

8.2. Они либо из других стран, либо являются преступниками государства

8.3. Они утяжелены золотыми цепочками

9. Правительство

9.1. философы должны править, потому что они просвещены и будут помогать несовершенному правительству.

10. ХАХАХА Грейт Бриттин

10.1. ???? МНЕ НУЖНА ПОМОЩЬ!!!!

11. Счастье

11.1. Невежество принесло им счастье

11.2. так же как и то что они все были равны и имели золото

Утопия Томаса Мора | MindMeister ментальными картами

Утопия Томаса Мора | MindMeister ментальными картами Утопия Томаса Мора Эндрю Соннабенд

1.Обзор

1.1. Утопия Томаса Мора представляет собой христианско-гуманистический взгляд на идеальное общество

1.1.1. Новый узел

1.2. Море предлагает не просто теоретическую точку зрения, но и детали того, как создать этот мир

1.3. Утопия предлагает христианизированную форму платоновской республики 90 141

2. Утопически-христианский синтез

2.1. Христианский аспект синтеза – это Христово евангелие заботы о бедных, угнетенных и угнетенных

2.

2. Платоновская республиканская традиция есть греческий аспект синтеза

2.3. Мор написал утопию с комедийным тоном, что позволило ему говорить правду, рассказывая более глубокую историю

2.3.1. Новый узел

3. Использование юмора и пародии

3.1. Утопия переводится как отсутствие земли — место

4. Раздел имущества

4.1. Частной собственности не существует

5. трудовая жизнь утопии

5.1. Кроме того, коммунистический образ жизни утописта показывает ценность, которую Мор придавал более простой общественной жизни, отражая его стремление к монашеским обязанностям.Это явно противоречит его городской жизни в Лондоне. Однако некоторые видят в этом отражение его гордости за государственную службу и работу на общее дело.

6. Использование рабства

6.1. Рабство является чертой утопической жизни, и сообщается, что в каждом доме есть два раба. Рабы либо из других стран, либо преступники-утописты.

7. Правительство

7.1. Мор использовал роман, описывающий воображаемую нацию, как средство свободного обсуждения современных спорных вопросов; умозрительно, он основал Утопию на монашеском коммунализме, основанном на библейском коммунализме в Деяниях апостолов.

8. Социальная критика

8.1. Утопия иронически указывает через Рафаэля на окончательный конфликт Мора между его убеждениями как гуманиста и слуги короля при дворе. Мор пытается проиллюстрировать, как он может попытаться повлиять на придворных фигур, включая короля, на гуманистический образ мышления, но, как указывает Рафаэль, однажды они придут в противоречие с политической реальностью. Он также называет их свиньями.

8.1.1. Новый узел

9. Счастье

9.1. Новый узел

---

---

.