Китай турция – /
Что связывает Турцию и Китай? – Вести Экономика, 05.07.2018
Москва, 5 июля — «Вести.Экономика». Война в Сирии вывела Турцию из состояния жесткой конфронтации с Ираном, а также позволила наладить отношения с Пекином, Москвой, подарив возможность вновь сыграть ключевую роль на Ближнем Востоке.
Дипломатические отношения между Китаем и Турцией начались 4 августа 1971 г. Две страны работали над укреплением двусторонних отношений, о чем было объявлено в октябре 2010 г. в Анкаре. В марте 2013 г. Китай объявил о намерении построить вторую атомную электростанцию в Турции, оценив проект в $20-24 млрд. В октябре 2013 г. китайская компания выиграла военный тендер Турции на закупку ракетной системы большой дальности, впервые Китай продал ракеты государству-члену НАТО.Чего Турция хочет достичь с Китаем? Турция традиционно сочувствует требованиям уйгуров, в частности в отношении расы, религии и культурных ценностей. В июле 2009 г. между Китаем и Турцией произошел кризис из-за гибели уйгуров при столкновениях с китайскими экстремистами. Турция потребовала вынести этот вопрос на рассмотрение Совета Безопасности, который отверг Китай, отметив, что он вмешивается во «внутренние дела» другой страны.
Как пишет директор иорданского Центра политических исследований Ближнего Востока Шехаб Аль Макахлех в своей статье на Alarabiya.net, с тех пор Турция и Китай стремились укрепить свои двусторонние отношения, так как Анкара поняла, что из-за сирийского вопроса и терроризма в Ираке сильно пострадают поставки нефти и газа, а это грозит оказать огромное влияние на турецкие отрасли.
Таким образом, Турция планировала извлечь выгоду из экономической мощи, промышленного и технического прогресса Китая во всех областях. С другой стороны, Китай хотел бы воспользоваться активной региональной и международной ролью Турции в различных вопросах, главным образом на уровне стран Персидского залива, и прочными отношениями Турции с соседними странами Центральной Азии.
В Турции победу на президентских выборах одержал действующий глава государства Реджеп Тайип Эрдоган. С переизбранием его поздравил Владимир Путин.
С другой стороны, после избрания президента Китая Си Цзиньпина в марте 2013 г. новые власти Китая должны были придать дальнейший импульс усилиям по укреплению стратегического партнерства между двумя странами.Первой внешнеполитической стратегией Китая на Ближнем Востоке было невмешательство во внутренние дела других суверенных государств. Это объясняет то, почему Китай сосредоточился на деловых и торговых отношениях с другими странами, в основном в Ближневосточном регионе, установив дружественные связи без попытки вмешательства.
Однако посредством своих союзников, таких как Иран и Турция, Китай начал оказывать большее влияние на экономическом, политическом и военном уровнях, главным образом посредством Ирана и Турции: Иран, как одна рука в странах Персидского залива и в Африке, Турция — как другая рука в Южной Европе и Центральной Азии.
Турция была членом НАТО с 1952 г., однако это не помешало развитию турецких отношений с Китаем. В ходе визита премьер-министра Китая Вэнь Цзябао в Анкару в октябре 2010 г. Китай и Турция опубликовали заявление о налаживании стратегических отношений по развитию сотрудничества между ними, когда Вэнь Цзябао встретился с президентом Турции Абдуллой Гюлем.
Обе стороны выразили готовность активизировать торгово-экономическое сотрудничество, торговые обмены между двумя странами и развивать совместные предприятия в сферах энергетики, образования, культуры, спорта, туризма, СМИ, безопасности и национальной обороны.
Тогда Иран находился в очень хороших отношениях с обеими странами, и Тегеран приветствовал каждый шаг, поскольку это помогало поддерживать иранскую экономику за счет торговых операций между Китаем и Турцией.
В экономической сфере обе страны согласились увеличить свой годовой объем торговли до $50 млрд к 2015 г. и до $100 млрд к 2020 г. Некоторые из этих сделок косвенно затронули иранскую экономику посредством проиранских бизнесменов, действующих в Турции.
Ядерное сотрудничество
Когда президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, в то время премьер-министр страны, посетил Китай в 2012 г., он обсудил со своими китайскими коллегами иранскую ядерную активность и другие региональные проблемы, вызывающие обеспокоенность как Анкары, так и Пекина.Что интересно в этом визите, так это соглашение о ядерном сотрудничестве, подписанное между Китаем и Турцией. В марте 2013 г. Китай объявил, что подал заявку на строительство второй атомной электростанции в Турции.
Военное сотрудничество
Военные эксперты отмечают, что военные отношения между Китаем и Турцией начались в 1973 г., когда Анкара назначила Исмаила Гургена военным атташе в Пекине.В ходе ухудшения израильско-турецких отношений на фоне войны с Газой в 2008 г. Вашингтон решил не принимать участия в учении ВВС в отсутствие Израиля. Турецкие ВВС провели совместные учения с китайской стороной в 2010 г., по поводу которых Вашингтон выразил обеспокоенность.
В октябре 2013 г. China Precision Machinery Import-Export Corporation (SPMIEC) выиграла военный тендер Турции на сумму $4 млрд, тогда впервые Китай продал ракеты государству-члену НАТО. Речь шла о ракетной системе дальнего радиуса действия FD-2000.
Китай выиграл тендер, чтобы конкурировать с США, Францией, Италией, Германией и Россией, основными импортерами оружия для армии Турции. Сделка вызвала возражения со стороны США, поскольку S-400 поднимает много вопросов о взаимоотношениях между Турцией и другими членами НАТО.
Вашингтон сообщил Анкаре, что это стало неожиданностью, что член НАТО выберет сделку с китайской компанией, которая подвергалась санкциям США за то, что ее обвинили в нарушении Договора о нераспространении с Ираном и с Северной Кореей, и даст согласие на сделку с Россией в отношении S-400, которая также находится под санкциями.
По мнению военных экспертов, важность новой ракетной системы Турции заключается в том, что впервые Турция получит дальнобойную оборонную систему, хотя она и была членом НАТО с 1952 г.
Вдобавок к тому, что Турция предпочитает китайские ракеты американскому и западному оружию, эти китайские ракеты нельзя использовать в рамках системы обороны НАТО или в рамках военного сотрудничества с западными странами. Это затрудняет организацию системы обороны для НАТО с Турцией.
Турция и уйгурский вопрос
Несогласие между Китаем и Турцией по ряду вопросов, различие взглядов не доходят до стадии враждебности или не влияют на развитие хороших отношений между двумя странами. Среди наиболее заметных из этих проблем является поддержка со стороны уйгуров в Китае.Турция сочувствует мусульманам региона Синьцзян на северо-западе Китая, особенно уйгурам, которые проживают в Восточном Туркистане (около 1,828 млн кв. км). Это объясняет, почему Китай наладил связь с турецким правительством, чтобы содержать мусульман в Китае, поскольку 90% из них имеют турецкие корни.
Китайско-турецкое сотрудничество и китайско-иранское сотрудничество происходят из сообщений о том, что от 10 тыс. до 20 тыс. боевиков-уйгуров живут в провинции Идлиб в Сирии, сражаясь в рядах «Ахра-аль-Шама». Китай беспокоит проблема их возвращения в Китай, поскольку они станут угрозой безопасности.
Таким образом, Китай взаимодействует с Турцией и Ираном, а также с Россией, чтобы помешать этим китайским боевикам вернуться домой, учитывая, что они являются опасными экстремистами.
www.vestifinance.ru
Турция и Китай обменялись резкими заявлениями из-за уйгуров — новости в мире
Турция и Китай за последние два дня обменялись недружелюбными заявлениями, передает ИА REGNUM.
Так, официальный представитель МИД Турции Хами Аксой обвинил Пекин в применении пыток в лагерях и тюрьмах по отношению к уйгурским туркам. По его словам, «более миллиона уйгуров столкнулись с политикой принудительного задержания, пыток и идеологической обработки в тюрьмах и концлагерях» и «уйгуры, живущие за пределами Китая, в том числе в Турции, не могут получить сведений о близких и родственниках на родине».
Турецкая газета Hürriyet пишет, что уйгурский ученый Тахир Имин от имени уйгуров выразил благодарность турецким властям. Он назвал Анкару «примером для других мусульманских стран, которые могли бы оказать дополнительное давление на Пекин».
МИД Китая в свою очередь заявил, что информация о содержании уйгуров в «перевоспитательных лагерях» в Синьцзян-Уйгурском автономном районе ничем не подтверждена и не соответствует действительности. В понедельник китайское внешнеполитическое ведомство выразило Турции протест из-за «крайне отвратительных» заявлений ее дипломатов.
В Пекине подчеркнули, что Китай, являясь членом Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации, в полной мере выполняет свои международные обязательства.
Как отмечает издание, обвинения с турецкой стороны звучат на фоне попыток Анкары развивать отношения с Поднебесной. Недавно Реджеп Эрдоган даже пригласил китайского лидера Си Цзиньпина посетить Турцию. К тому же Анкара получила кредит на 3,6 миллиарда долларов от Промышленного и коммерческого банка Китая. На данный момент Китай является третьим крупнейшим торговым партнером Турции.
Тем не менее, по оценке Hürriyet, во взаимоотношениях между Анкарой и Пекином наступает период взаимного отчуждения.
Уйгуры, в большинстве своем мусульмане по вероисповеданию, представляют собой одно из многомиллионных национальных меньшинств Китая. Они компактно проживают в Синьцзяне и приграничных странах Центральной Азии. Также более 60 тысяч уйгуров, родственных туркам по языку, проживают в нескольких районах в Турции.
tengrinews.kz
Турция становится все больше зависимой от Китая – Вести Экономика, 25.12.2018
Москва, 25 декабря — «Вести.Экономика». Собирается ли Китай скупить за бесценок охваченную кризисом Турцию? Вопрос, на первый взгляд, кажется невероятным, но его нельзя назвать необоснованным.
Турция переживает тяжелейший экономический кризис: в стране высокий уровень безработицы, двузначные темпы инфляции, огромный внешний долг и крайне волатильная национальная валюта.Кроме того, у Турции резко ухудшились отношения с Соединенными Штатами и Европейским союзом, и страна все больше отдаляется от Запада. Китай, с другой стороны, является второй по величине экономической державой в мире и стремится возродить древний Шелковый путь через свою амбициозную программу «Один пояс — один путь». В этом контексте он проявляет особый интерес к региону, где находится Турция, и при этом гордится рекордным ростом экспорта капитала и профицитом внешней торговли (что означает обилие денег).
Отношения между Турцией и Китаем довольно неплохие и продолжают улучшаться. Это стало возможным отчасти потому, что Анкара игнорирует уйгурскую проблему во имя своих экономических и политических интересов, пишет в Al Monitor турецкий политолог Кадри Гурсел.
В ходе последнего контакта на высшем уровне на полях саммита G20 в Буэнос-Айресе председатель КНР Си Цзиньпин и его турецкий коллега Реджеп Тайип Эрдоган выразили готовность к дальнейшему «стратегическому сотрудничеству» и углублению двусторонних экономических связей.
Но насколько сбалансирована сегодня турецко-китайская торговля и как много китайских денег поступает в рамках прямых иностранных инвестиций (FDI)?
Прямые инвестиции Китая за рубежом выросли на 44% до $183 млрд в 2016 г., что делает его вторым по величине инвестором в мире в этой категории. Однако их поток в Турцию, как указывают данные Центрального банка Турции, стремительно снижается. Китайские FDI в Турцию составили $115 млн в прошлом году по сравнению с $300 млн в 2016 г. и $451 млн в 2015 г. За первые восемь месяцев 2018 г. Турция привлекла всего $5 млн FDI из Китая. Согласно данным Фонда исследований экономической политики Турции доля Китая в общем объеме поступивших в Турцию FDI в 2017 г. составила всего 2,2%.
Торговый баланс между двумя странами явно в пользу Китая, причем с гигантским перевесом. Турки в прошлом году купили в Поднебесной товаров и услуг на $23,3 млрд, что позволило КНР стать крупнейшим экспортером в Турцию. Турецкий экспорт в Китай в свою очередь составил всего $2,9 млрд, а Турция с этой суммой заняла 54-е место по размеру экспорта в самую густонаселенную страну мира. Таким образом, торговый дисбаланс с Поднебесной — один из основных источников дефицита текущего счета Турции наряду с импортом энергии.
Гигантская торговая асимметрия между двумя странами и резкое обесценивание турецкой лиры в августе 2018 г. заставили некоторых экономистов утверждать, что «Китай может скупить Турцию за бесценок», а Турция, как итог, окажется «экономической сатрапией Китая» и даже может столкнуться с «китаизацией».
Однако люди из ближайшего окружения Эрдогана совершенно иначе оценивают ситуацию, приписывая турецко-китайским связям в контексте «Восток против Запада» крайне важное идеологическое значение. Так, например, Игит Булут, старший советник Эрдогана и член правления президента по экономической политике, 9 сентября в проправительственной газете Star написал, что вокруг Турции и ее периферии формируется новый, ориентированный на Восток мировой порядок и эта новая «имперская» сила будет включать «турецко-китайский союз».
На фоне этих заявлений в октябре в Стамбуле состоялся саммит Торгово-промышленного альянса «Один пояс — один путь» (BRICA). Какова была цель встречи? Предназначалась ли она для того, чтобы помочь свергнуть ориентированный на Запад мировой порядок и создать обходящие Соединенные Штаты торговые пути?
Саммит был организован Турецкой ассоциацией промышленности и бизнеса (TUSIAD), которая объединяет руководителей деловых кругов страны и поддерживает «конкурентоспособную рыночную экономику» и «демократию участия». Китайским партнером встречи BRICA стала Китайская федерация промышленников, одна из ведущих бизнес-организаций страны.
Целью стамбульского саммита BRICA — второго после создания группы в Пекине в 2015 г. и первой встречи в Египте в прошлом году — является «содействие турецко-китайским экономическим отношениям».
Участник заседания, который попросил не называть своего имени, подчеркнул, что Китай рассматривает Турцию как открывающий Европу евразийский перекресток и поэтому стремится к более широкому присутствию в Турции. «Китайцы призывают нас обновить наш Таможенный союз с ЕС и не отдаляться от ЕС, — говорит он. — Китайцы хотят, чтобы их компании работали под гарантии турецких законов и хотят видеть общие рыночные стандарты с ЕС, операционные стандарты рыночной экономики и стабильное макроэкономическое управление в Турции».
Очевидно, что Турция находится в экстраординарном географическом положении относительно логистической сети, которую Китай строит для своей глобальной торговли. В этой связи совершенно закономерен интерес Пекина к портовому и железнодорожному потенциалу Турции.
Нынешний экономический кризис, несомненно, сделает Турцию беднее, что позволит иностранным покупателям приобрести некоторые из ее компаний и ресурсов. Но, несмотря на обилие денег, Китай не сможет купить Турцию за бесценок или с помощью тех же денег помочь преодолеть экономический кризис, уверены независимые эксперты.
www.vestifinance.ru
Турция становится все больше зависимой от Китая
Собирается ли Китай скупить за бесценок охваченную кризисом Турцию? Вопрос, на первый взгляд, кажется невероятным, но его нельзя назвать необоснованным.
Турция переживает тяжелейший экономический кризис: в стране высокий уровень безработицы, двузначные темпы инфляции, огромный внешний долг и крайне волатильная национальная валюта.Кроме того, у Турции резко ухудшились отношения с Соединенными Штатами и Европейским союзом, и страна все больше отдаляется от Запада. Китай, с другой стороны, является второй по величине экономической державой в мире и стремится возродить древний Шелковый путь через свою амбициозную программу «Один пояс — один путь». В этом контексте он проявляет особый интерес к региону, где находится Турция, и при этом гордится рекордным ростом экспорта капитала и профицитом внешней торговли (что означает обилие денег).
Отношения между Турцией и Китаем довольно неплохие и продолжают улучшаться. Это стало возможным отчасти потому, что Анкара игнорирует уйгурскую проблему во имя своих экономических и политических интересов, пишет в Al Monitor турецкий политолог Кадри Гурсел.
В ходе последнего контакта на высшем уровне на полях саммита G20 в Буэнос-Айресе председатель КНР Си Цзиньпин и его турецкий коллега Реджеп Тайип Эрдоган выразили готовность к дальнейшему «стратегическому сотрудничеству» и углублению двусторонних экономических связей.
Но насколько сбалансирована сегодня турецко-китайская торговля и как много китайских денег поступает в рамках прямых иностранных инвестиций (FDI)?
Прямые инвестиции Китая за рубежом выросли на 44% до $183 млрд в 2016 г., что делает его вторым по величине инвестором в мире в этой категории. Однако их поток в Турцию, как указывают данные Центрального банка Турции, стремительно снижается. Китайские FDI в Турцию составили $115 млн в прошлом году по сравнению с $300 млн в 2016 г. и $451 млн в 2015 г. За первые восемь месяцев 2018 г. Турция привлекла всего $5 млн FDI из Китая. Согласно данным Фонда исследований экономической политики Турции доля Китая в общем объеме поступивших в Турцию FDI в 2017 г. составила всего 2,2%.
Торговый баланс между двумя странами явно в пользу Китая, причем с гигантским перевесом. Турки в прошлом году купили в Поднебесной товаров и услуг на $23,3 млрд, что позволило КНР стать крупнейшим экспортером в Турцию. Турецкий экспорт в Китай в свою очередь составил всего $2,9 млрд, а Турция с этой суммой заняла 54-е место по размеру экспорта в самую густонаселенную страну мира. Таким образом, торговый дисбаланс с Поднебесной — один из основных источников дефицита текущего счета Турции наряду с импортом энергии.
Гигантская торговая асимметрия между двумя странами и резкое обесценивание турецкой лиры в августе 2018 г. заставили некоторых экономистов утверждать, что «Китай может скупить Турцию за бесценок», а Турция, как итог, окажется «экономической сатрапией Китая» и даже может столкнуться с «китаизацией».
Однако люди из ближайшего окружения Эрдогана совершенно иначе оценивают ситуацию, приписывая турецко-китайским связям в контексте «Восток против Запада» крайне важное идеологическое значение. Так, например, Игит Булут, старший советник Эрдогана и член правления президента по экономической политике, 9 сентября в проправительственной газете Star написал, что вокруг Турции и ее периферии формируется новый, ориентированный на Восток мировой порядок и эта новая «имперская» сила будет включать «турецко-китайский союз».
На фоне этих заявлений в октябре в Стамбуле состоялся саммит Торгово-промышленного альянса «Один пояс — один путь» (BRICA). Какова была цель встречи? Предназначалась ли она для того, чтобы помочь свергнуть ориентированный на Запад мировой порядок и создать обходящие Соединенные Штаты торговые пути?
Саммит был организован Турецкой ассоциацией промышленности и бизнеса (TUSIAD), которая объединяет руководителей деловых кругов страны и поддерживает «конкурентоспособную рыночную экономику» и «демократию участия». Китайским партнером встречи BRICA стала Китайская федерация промышленников, одна из ведущих бизнес-организаций страны.
Целью стамбульского саммита BRICA — второго после создания группы в Пекине в 2015 г. и первой встречи в Египте в прошлом году — является «содействие турецко-китайским экономическим отношениям».
Участник заседания, который попросил не называть своего имени, подчеркнул, что Китай рассматривает Турцию как открывающий Европу евразийский перекресток и поэтому стремится к более широкому присутствию в Турции. «Китайцы призывают нас обновить наш Таможенный союз с ЕС и не отдаляться от ЕС, — говорит он. — Китайцы хотят, чтобы их компании работали под гарантии турецких законов и хотят видеть общие рыночные стандарты с ЕС, операционные стандарты рыночной экономики и стабильное макроэкономическое управление в Турции».
Очевидно, что Турция находится в экстраординарном географическом положении относительно логистической сети, которую Китай строит для своей глобальной торговли. В этой связи совершенно закономерен интерес Пекина к портовому и железнодорожному потенциалу Турции.
Нынешний экономический кризис, несомненно, сделает Турцию беднее, что позволит иностранным покупателям приобрести некоторые из ее компаний и ресурсов. Но, несмотря на обилие денег, Китай не сможет купить Турцию за бесценок или с помощью тех же денег помочь преодолеть экономический кризис, уверены независимые эксперты.
finovosti.ru
Как китайцы относятся к Турции | Мир | ИноСМИ
В настоящее время в Турции ведутся оживленные дискуссии о том, как общественное мнение воспринимает Китай. В экономическом отношении Китай – угроза или прекрасная возможность для страны? Сможет ли Китай с политической точки зрения стабилизировать отношения Турции с западным миром? При активном обсуждении подобных вопросов недостаточное внимание уделяется тому, как китайцы воспринимают Турцию. В сущности, знание мнения китайцев о Турции приобретает чрезвычайно важное значение для политики Анкары в отношении Китая.
В связи с быстро развивающимися двусторонними отношениями Турция и Китай в последние годы провели значительно количество совместных мероприятий академического, дипломатического и экономического характера. Мне посчастливилось принять участие в некоторых из таких встреч, организованных в Турции и Китае. Например, семинар, проведенный при поддержке Академии общественных наук Китая (CASS) и Центра стратегических исследований Министерства иностранных дел Турции (SAM) 4-го сентября 2012 года в Пекине на тему: «Отношения Китая и Турции». В ходе этого мероприятия, оно длилось один день и включало три сессионных заседания, представители академических кругов Турции и Китая помимо двусторонних отношений стран анализировали региональные и глобальные вопросы, связанные с обоими государствами.
Читайте также: Китай, БРИКС и мировой порядок
Академическая культура в Китае
В первую очередь полезно рассмотреть взгляд Китая на общественные науки. С позиций китайских управленцев общественные науки представляют собой средство, способствующее защите политических, экономических и социальных интересов страны. Если обратить внимание на публикации различных мозговых центров, можно заметить, что их тексты не выражают беспокойство, теперь они обращены в сторону легитимации существующих интересов Китая. В публикациях практически невозможно встретить точку зрения, выходящую за рамки официальной политики и риторики. Вместе с тем китайское научное сообщество находится в чрезвычайном «заточении» китайского языка. Подавляющее большинство публикаций выполняется на родном языке, на нем же опубликованы и источники, которыми в наибольшей степени пользуются академические круги Китая.
Кроме того, на мероприятиях международного уровня научное сообщество предпочитает говорить на китайском языке. Здесь можно выделить две основные причины. Во-первых, количество китайских ученых, способных провести конференцию на английском языке, достаточно ограничено. Во-вторых, китайцы расценивают академические платформы как официальную или дипломатическую встречу. Поскольку на такого рода встречах доминирует китайский язык, то и на академических мероприятиях его выбирают в качестве основного языка, в том числе те, кто владеет английским на высоком уровне. Если принять во внимание то, что китайский язык не является общепринятым на международной арене, такое поведение способствует тому, что китайцы не могут перейти к достаточному взаимодействию с другими сторонами в рамках мероприятия. Платформы, на которых китайцы выступают только на родном языке, для участников некитайского происхождения превращаются в скучные официальные собрания. Вместе с тем, когда приезжающие из неанглоязычных стран делегации начинают выступать на родном языке, будучи полностью оторванными от академической среды, участники погружаются в мир переводов и интерпретаций. Эта ситуация не дает убедительно донести до слушателей озвученные в выступлении тезисы. Однако при контактах с представителями мозговых центров и университетов Китая можно констатировать, что в стране в успешной форме применяются международные академические стандарты.
Также по теме: Саммит АТЭС во Владивостоке глазами турецких СМИ
Восприятие Турции
Китайские дипломатические и научные круги оценивают Турцию как страну, занимающую выгодную стратегическую позицию в мире и обладающую политической и экономической устойчивостью. Они полагают, что в силу успеха Турции в экономическом развитии и ее высокого потенциала Китаю необходимо развивать с ней благоприятные отношения. Спорным вопросом является географическое положение государства. Несмотря на то, что китайцы рассматривают Турцию как азиатскую страну, они не могут не задаваться вопросом, азиатская ли это страна или европейская. Китайцам кажется достаточно удивительным определение, данное министром иностранных дел Турции Ахметом Давутоглу, согласно которому Турция является страной Афроевразии. Интерес к Турции заставляет чаще делать акцент на том, что Турция представляет собой «зону перехода» в межрегиональном пространстве и развивает культурное партнерство со многими регионами.
Подходы к реализации внешней политики, которые получили развитие в Турции в 2000-х годах, такие, как «ноль проблем с соседями» и «Турция – страна-центр», воспринимаются академическими кругами Китая положительно как «политика, обращенная к Востоку (к Азии)». Эта политика Анкары определяется как неоосманизм, особенностям которого был посвящен ряд докладов на семинаре. При этом китайцы, не рассматривая данную политику в критическом ключе, считают ее элементом стратегии, направленной на обеспечение открытости по отношению к Востоку. В сущности, в этом пункте китайцы и европейцы соглашаются друг с другом. Китайцы с воодушевлением относятся к критике «сдвига оси», направленной против Турции в западных СМИ после проведения саммита СМВДА в 2010 году, они расценивают этот факт как политику по сближению с Востоком.
Читайте также: История успеха Китая — «Произведено в США»
Взгляд на «арабскую весну», НАТО и ЕС
Между Турцией и Китаем действует разработанное в 2000-х годах соглашение по поддержанию международного мира и стабильности и обеспечению устойчивого экономического развития в мире. В этой связи важнейшей точкой раскола является «арабская весна» и особенно события в Сирии. Китайцы единодушны во мнении, что события в Сирии представляют собой игру американского империализма против режима Асада. При этом не акцентируется внимание на применении режимом Асада давления и даже насилия против собственного народа. Что касается текущей ситуации, очевидно, китайцы, не дадут согласия против внешнего вмешательства в Сирии, особенно со стороны сил НАТО. По мнению китайцев, образование НАТО происходило в условиях холодной войны, и сегодня Альянс является военным блоком, находящимся на службе американского империализма. При этом подчеркивается, что членство Турции в НАТО не отвечает ее национальном интересам. Китайцы настороженно относятся к стратегии стабильности в Азиатско-Тихоокеанском регионе, объявленной президентом Обамой, и полагают, что президентские выборы в ноябре 2012 года не изменят политику США, независимо от того, кто одержит победу — демократы или республиканцы.
События, связанные с Европейским Союзом, а также с кризисом зоны евро, китайцы оценивают в циничной форме и комментируют эти вопросы с легкостью, чувствуя свою принадлежность к стране, обладающей второй крупнейшей экономикой в мире. При анализе нынешнего неблагоприятного состояния экономик европейских стран приводится пример Греции. Как и в отношении НАТО, китайцы отмечают, что Турции не место в ЕС, и выражают недоумение по поводу того, что Анкара все еще настаивает на членстве в Союзе, который переживает кризис.
Также по теме: Турция поставляет оружие на мировой рынок
Китайцы настороженно относятся к быстро распространяющимся в мире утверждениям, таким, как «китайский бум», «Китай – вторая великая сила мира» или «Китай – суперсила будущего». С кем бы вы ни говорили, дипломатом, ученым или журналистом, каждый скажет, что в Китае так никто не думает. Китайцы верят, что те, кто распространяет подобные оценки, преследуют цель прервать развитие Китая. Между тем единственная задача страны – ее экономическое развитие, вклад в в мировую экономику, а также отсутствие экспансионистских намерений. При этом китайцы не воздерживаются от замечаний, что возникновение какой-либо проблемы на пути развития Китая, или экономический кризис, не только отразится на КНР, но и окажет воздействие на весь мир. На международной арене китайцы ориентированы на применение мягкой силы, они избегают риторики, особенно действий, которые формировали бы в соседних странах и в мире в целом восприятие «китайской угрозы» как политической, военной и экономической.
Уязвимое место: Восточный Туркестан / Синьцзян
На проводимых с китайцами встречах наиболее острым вопросом был статус Восточного Туркестана. Китайцы оспаривают употребление наименования «Восточный Туркестан» в Турции и расценивают это как поддержку территориального раздела Китая. Сами китайцы используют выражение «террористы Восточного Туркестана» только в отношении уйгурских сепаратистов. В этой связи термин «Восточный Туркестан» Китай рассматривает как политику, равноценную терроризму. Иными словами, как под «Аль-Каидой» в мировом общественном мнении подразумевается терроризм, так при упоминании Восточного Туркестана у китайцев возникает ассоциация с терроризмом. Уйгурских сепаратистов китайцы рассматривают как американских агентов. При этом не отрицается, что у Турции намерения делить Китай и что уйгуры должны обеспечить позитивный вклад в развитие отношений между двумя странами. Запуск авиарейсов по направлению Урумчи–Стамбул, подписание с Министерством по делам религии Турции протокола по обучению китайских (уйгурских и хуэйских) мусульманских религиозных деятелей в Турции, а также шаги, предпринимаемые по вопросу промышленного строительства в Урумчи, можно расценивать как позитивные события, связанные с открытием региона для Турции. Сама Турция полагает, что в связи с развитием турецко-китайских отношений положение уйгуров улучшится. По-прежнему сохраняется разница в подходах двух сторон к тому, является ли Восточный Туркестан / Синьцзян отечеством тюрков или на протяжении истории он принадлежал Китаю.
Читайте также: Китайская экономика — бойтесь, очень сильно бойтесь
Другой интересный доклад на семинаре был посвящен восприятию Китая в мире. Согласно докладу, Турция входит в число тех стран, которые наиболее скептически относятся к Китаю, что сопровождается соответствующей статистикой в докладе. Негативный взгляд турецкого общества на Китай связывают с событиями, касающимися Восточного Туркестана. Любопытен тезис, что отрицательное отношение к Китаю со стороны немцев связано с влиянием турецкого сообщества в Германии. Однако едва ли подозрительное отношение немцев к Китаю связано только с негативным восприятием проживающих в Германии турок. Вместе с тем в докладе подчеркивается, что в китайском общественном мнении доминирует негативное восприятие Турции. Предполагается, что, участвуя в вопросах уйгурского народа в Китае, Турция вмешивается во внутренние дела страны.
Итак, становится понятно, что китайцы придают особое значение дружбе с Турцией, стремятся построить стабильное партнерство не только в бассейне Черного моря и Восточном Средиземноморье, но и в Средней Азии и Африке. Занятно, что в Африке Турцию рассматривают как основного конкурента, и пристально отслеживают ее деятельность на континенте в политической, экономической и культурной сферах. Китайцы также проявляют интерес к вопросу о том, каким образом одной стране, такой, как Турция, за короткий период удалось повысить свое влияние на всем Африканском континенте. Думаю, ни для кого не будет сюрпризом, если в последующие годы турецко-китайские отношения будут развиваться и углубляться.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
inosmi.ru
Турция становится всё больше зависимой от Китая
←
→Турция направит в Синьцзян делегацию наблюдателей по приглашению Пекина
166Собирается ли Китай скупить за бесценок охваченную кризисом Турцию? Вопрос, на первый взгляд, кажется невероятным, но его нельзя назвать необоснованным. Турция переживает тяжелейший экономический кризис: в стране высокий уровень безработицы, двузначные темпы инфляции, огромный внешний долг и крайне волатильная национальная валюта.
Кроме того, у Турции резко ухудшились отношения с Соединенными Штатами и Европейским союзом, и страна все больше отдаляется от Запада. Китай, с другой стороны, является второй по величине экономической державой в мире и стремится возродить древний Шелковый путь через свою амбициозную программу «Один пояс — один путь». В этом контексте он проявляет особый интерес к региону, где находится Турция, и при этом гордится рекордным ростом экспорта капитала и профицитом внешней торговли (что означает обилие денег).
Отношения между Турцией и Китаем довольно неплохие и продолжают улучшаться. Это стало возможным отчасти потому, что Анкара игнорирует уйгурскую проблему во имя своих экономических и политических интересов, пишет в Al Monitor турецкий политолог Кадри Гурсел.
В ходе последнего контакта на высшем уровне на полях саммита G20 в Буэнос-Айресе председатель КНР Си Цзиньпин и его турецкий коллега Реджеп Тайип Эрдоган выразили готовность к дальнейшему «стратегическому сотрудничеству» и углублению двусторонних экономических связей.
Но насколько сбалансирована сегодня турецко-китайская торговля и как много китайских денег поступает в рамках прямых иностранных инвестиций (FDI)?
Прямые инвестиции Китая за рубежом выросли на 44% до $183 млрд в 2016 г., что делает его вторым по величине инвестором в мире в этой категории. Однако их поток в Турцию, как указывают данные Центрального банка Турции, стремительно снижается. Китайские FDI в Турцию составили $115 млн в прошлом году по сравнению с $300 млн в 2016 г. и $451 млн в 2015 г. За первые восемь месяцев 2018 г. Турция привлекла всего $5 млн FDI из Китая. Согласно данным Фонда исследований экономической политики Турции доля Китая в общем объеме поступивших в Турцию FDI в 2017 г. составила всего 2,2%.
Торговый баланс между двумя странами явно в пользу Китая, причем с гигантским перевесом. Турки в прошлом году купили в Поднебесной товаров и услуг на $23,3 млрд, что позволило КНР стать крупнейшим экспортером в Турцию. Турецкий экспорт в Китай в свою очередь составил всего $2,9 млрд, а Турция с этой суммой заняла 54-е место по размеру экспорта в самую густонаселенную страну мира. Таким образом, торговый дисбаланс с Поднебесной — один из основных источников дефицита текущего счета Турции наряду с импортом энергии.
Гигантская торговая асимметрия между двумя странами и резкое обесценивание турецкой лиры в августе 2018 г. заставили некоторых экономистов утверждать, что «Китай может скупить Турцию за бесценок», а Турция, как итог, окажется «экономической сатрапией Китая» и даже может столкнуться с «китаизацией».
Однако люди из ближайшего окружения Эрдогана совершенно иначе оценивают ситуацию, приписывая турецко-китайским связям в контексте «Восток против Запада» крайне важное идеологическое значение. Так, например, Игит Булут, старший советник Эрдогана и член правления президента по экономической политике, 9 сентября в проправительственной газете Star написал, что вокруг Турции и ее периферии формируется новый, ориентированный на Восток мировой порядок и эта новая «имперская» сила будет включать «турецко-китайский союз».
На фоне этих заявлений в октябре в Стамбуле состоялся саммит Торгово-промышленного альянса «Один пояс — один путь» (BRICA). Какова была цель встречи? Предназначалась ли она для того, чтобы помочь свергнуть ориентированный на Запад мировой порядок и создать обходящие Соединенные Штаты торговые пути?
Саммит был организован Турецкой ассоциацией промышленности и бизнеса (TUSIAD), которая объединяет руководителей деловых кругов страны и поддерживает «конкурентоспособную рыночную экономику» и «демократию участия». Китайским партнером встречи BRICA стала Китайская федерация промышленников, одна из ведущих бизнес-организаций страны.
Целью стамбульского саммита BRICA — второго после создания группы в Пекине в 2015 г. и первой встречи в Египте в прошлом году — является «содействие турецко-китайским экономическим отношениям».
Участник заседания, который попросил не называть своего имени, подчеркнул, что Китай рассматривает Турцию как открывающий Европу евразийский перекресток и поэтому стремится к более широкому присутствию в Турции. «Китайцы призывают нас обновить наш Таможенный союз с ЕС и не отдаляться от ЕС, — говорит он. — Китайцы хотят, чтобы их компании работали под гарантии турецких законов и хотят видеть общие рыночные стандарты с ЕС, операционные стандарты рыночной экономики и стабильное макроэкономическое управление в Турции».
Очевидно, что Турция находится в экстраординарном географическом положении относительно логистической сети, которую Китай строит для своей глобальной торговли. В этой связи совершенно закономерен интерес Пекина к портовому и железнодорожному потенциалу Турции.
Нынешний экономический кризис, несомненно, сделает Турцию беднее, что позволит иностранным покупателям приобрести некоторые из ее компаний и ресурсов. Но, несмотря на обилие денег, Китай не сможет купить Турцию за бесценок или с помощью тех же денег помочь преодолеть экономический кризис, уверены независимые эксперты.
Оригинал
mk-turkey.ru
Турция и Китай делают рывок на пути к Центральному коридору | Политика | ИноСМИ
Китай стремится возродить Великий шелковый путь на основе трех «коридоров». В Центральный коридор, в котором участвует Турция, он вложит восемь триллионов долларов. Великое национальное собрание Турции (ВНСТ) сделало два гигантских шага по направлению к Великому шелковому пути — проекту, который открывает множество важных перспектив в экономической, социальной, культурной и туристической сферах.
Речь идет об одобрении парламентской комиссией законопроектов о турецко-китайских соглашениях в рамках «Великого шелкового пути» и «железнодорожного сотрудничества», предусматривающих бюджет на уровне 40 миллиардов долларов и инвестиции в размере 750 миллионов долларов в год.
Китай стремится поэтапно претворить в жизнь трехступенчатый проект «Пояс и путь». Проект стоимостью 21 триллион долларов будет реализован при участии 65 стран. Он будет включать в себя «Северный коридор», который пройдет через Россию, «Южный коридор», который пройдет через Иран, и «Центральный коридор», который свяжет Турцию и Европу с республиками Средней Азии, Афганистаном, Пакистаном и Китаем.
Турция и Китай подписали «меморандум о взаимопонимании в области координации усилий в рамках Экономического пояса шелкового пути, Морского шелкового пути XXI века и Центрального коридора» и «соглашение о турецко-китайском железнодорожном сотрудничестве». Законопроекты были одобрены Комиссией по иностранным делам ВНСТ.
Важнейшая составляющая
«Центральный коридор является одной из важнейших составляющих проекта по возрождению исторического Великого шелкового пути», — отметил заместитель министра иностранных дел Турции Али Наджи Кору (Ali Naci Koru). По словам Кору, важнейшим преимуществом для Турции станет то, что маршрут Центрального коридора представляет альтернативу Северному коридору, в котором участвует Россия, и Южному коридору, в котором задействован Иран.
Представитель Главного управления внешних связей министерства транспорта, мореходства и коммуникации Мерт Ышык (Mert Işık) отметил, что бюджет Центрального коридора, с помощью которого Китай планирует обеспечить интеграцию с Европой, планируется на уровне восьми триллионов долларов, и только на транспортные линии в первые годы предполагается потратить 40 миллиардов долларов.
Железные дороги соединятся
Законопроект, связанный с «соглашением о железнодорожном сотрудничестве», которое является еще одним важным документом, подписанным между Турцией и Китаем, также был одобрен парламентской комиссией. Согласно законопроекту, который в ближайшие дни должны одобрить на Генеральной ассамблее ВНСТ, длина железнодорожного полотна, которое будет создано в рамках Великого шелкового пути, составит около двух тысяч километров. А такие железнодорожные проекты, как «Баку — Тбилиси — Карс» и линия высокоскоростных поездов «Эдирне — Карс», станут частью Центрального коридора.
До самой Великобритании
В планах китайского правительства — объединить европейские и китайские железные дороги. КНР планирует построить высокоскоростную железную дорогу между Китаем и Великобританией, которая свяжет Казахстан, Узбекистан, Туркмению, Иран, Турцию, Болгарию, Румынию, Венгрию, Австрию, Германию, Бельгию и Францию. Проект, предположительная стоимость которого составляет 150 миллиардов долларов, планируется завершить в 2020-2025 годах.
Своп турецкая лира — юань и сеть городов-побратимов
Законопроект «О ратификации меморандума о взаимопонимании между Турцией и Китаем в области координации усилий в рамках Экономического пояса шелкового пути, Морского шелкового пути XXI века и Центрального коридора» предполагает следующие меры.
— Политическая координация. Стороны будут постоянно поддерживать диалог и обмениваться сведениями в области своих основных стратегий развития, планов, политики. Стороны будут укреплять коммуникацию и координацию в сфере урегулирования макрополитики.
— Содействие коммуникации. Стороны будут осуществлять сотрудничество в рамках двусторонних инфраструктурных проектов в Турции, Китае и третьих странах, включая как автомагистрали, железные дороги, гражданскую авиацию, морские порты, так и нефте-, газопроводы, линии электропередач, телекоммуникации. Стороны будут укреплять межпортовое сотрудничество в области грузоперевозок, наращивать функциональную активность и портовые мощности. Стороны будут сотрудничать в рамках проектов по обеспечению безопасности питьевой воды, борьбе с наводнениями и другими стихийными бедствиями, водосберегающим технологиям орошения, а также других проектов, нацеленных на сохранение водных ресурсов. Будет обеспечена транспортная доступность, безопасность транспортной инфраструктуры, упрощено трансграничное транспортное сообщение.
— Финансовая интеграция. Стороны будут расширять сферу применения своих национальных валют в сфере торговли и инвестиций в рамках соглашения о валютном свопе турецкая лира — юань. Турецкие и китайские банки будут активно стимулировать инвестиции. Финансовые учреждения будут оказывать финансовую поддержку для развития инвестиционного и торгового сотрудничества.
— Будут поощряться межличностные контакты. Будет создана средне- и долгосрочная модель сотрудничества в области культурного обмена. Будут установлены побратимские связи между городами. Будут подписаны соглашения о сотрудничестве по таким направлениям, как СМИ, охрана окружающей среды, образование, здравоохранение, культура, культурные центры, искусство, туризм, ликвидация нищеты, социальное обеспечение. Станут регулярными контакты на уровне СМИ, мозговых центров, студенчества, молодежи.
— Сотрудничество фондов. Для всех этих программ будет обеспечена инвестиционная и финансовая поддержка с участием государственного и корпоративного капитала. Прежде всего, поддерживать программы будут Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, фонд Великого шелкового пути и другие правительственные фонды с помощью рыночных операций, фондов помощи, международных и социальных фондов.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
inosmi.ru